Маленькая серая сова, обычно приносившая Веронике новости из дома, всегда радовала девушку своим появлением. Для нее, как и для большинства учеников Хогвартса, письма были единственной возможностью находиться на связи с тем внешним миром, в котором магия существовала лишь в сказках и детских фантазиях, поэтому каждое письмо она бережно хранила в стопочке, перетянутой льняной веревкой у себя в тумбочке. Рядом с несколькими веточками засушенной лаванды, которые Аманда Херст вкладывала между страничек книг, присылаемых дочери.
Но сегодня письма из дома Ника совсем не ждала. Буквально вчера она отправила родителям ответ на их предыдущее письмо. Было бы невероятным, если бы маленькая лесная птица в такую погоду за ночь смогла бы осилить такой перелет.  Поэтому в свой долгожданный выходной девушка, не задумываясь ни о чем, отправилась в небольшую деревушку недалеко от школы, которую так любили юные волшебники.
Какого же было ее удивление, когда среди всех ребят в их небольшой собравшейся компании хаффлаффцев именно над ней, шумно взмахивая крыльями, навис крупный филин, протягивая привязанный к когтистой лапе конверт. Ника была уверена, что эту птицу раньше не видела, она не могла принадлежать никому из ее знакомых, поэтому не сразу решилась потянуться за почтой. Филин, словно невероятно торопившийся напыщенный мужчина, хмурил «брови» и наконец, не вытерпев, громко окликнул девушку, заставив ее испуганно отпрянуть, но почти сразу освободить его от письма. Пропал он так же быстро, как и появился, уносимый на широких крыльях сквозь холодные порывы ветра, словно корабль на волнах.
Волшебница долго провожала его взглядом, пока он не исчез совсем, быстро объяснив друзьям, чтобы они пока шли без нее. Она волнительно сжимала в руках немного измятый конверт, не решаясь надорвать хрустящую бумагу. Что там могло быть? Ей в школу не писал никто кроме родных, письма от друзей-волшебников она получала только летом, ведь во время учебы в этом не было необходимости. Неужели что-то случилось с ее семьей, и они даже не смогли сами оповестить ее? «Мерлин!..» Заледеневшими от морозного воздуха руками Вероника раскрыла конверт, и ее сердце ушло в пятки – письмо было написано незнакомым ей почерком. Однако, начиналось  совсем не так, как если бы его писал какой-нибудь гос. служащий, чтобы оповестить девушку о случившемся несчастье. Совсем не так. Это было скорее похоже… «Мерлинова борода!» - Ника оторвала взгляд от бумаги и вспыхнула, прижала письмо к груди, словно пытаясь скрыть его содержимое от кого-то, заглядывавшего ей через плечо. Но вокруг не было никого, кто мог бы узнать достаточно интимные подробности, описываемые в письмо, поэтому она продолжила читать.
Создавалось впечатление, что письмо вырвано из контекста, но тем не менее было совершенно ясно, что оно – сугубо личного характера. Автор не называл Веронику по имени, нет, для этого у него были припасены куда более нежные и яркие слова. Он вспоминал о каком-то ужине в его поместье и уклончиво указывал на события после него. Весьма лестно отзывался о ее внешней красоте – линии бровей, высоте скул и глубине глаз. Чем дальше волшебница читала письмо, тем больше убеждалась, что настырный филин, должно быть, перепутал ее с настоящим адресатом. Не дочитав все до конца, Ника бросила взгляд в самый его конец и на пару секунд опешила. Вместо подписи там, выведенное с особой аккуратностью, было написано имя. Хаффлпаффка потрясла головой из стороны в сторону и снова посмотрела на него, надеясь на то, что у нее просто все поплыло перед глазами. Но на этот раз зрение ее не обманывало – настоящим адресатом письма была не какая-нибудь неприметная девочка с Рэйвенкло, а Дафна Гринграсс, слизеринка из семьи чистокровных волшебников, которая, несмотря на достаточно размеренный характер, была небезызвестной фигурой в Хогвартсе.
Первым желанием, возникшим у Вероники, было незамедлительно выбросить письмо, а еще лучше сжечь его, чтобы никто никогда не узнал, что она читала чужую почту, да и еще подобного содержания. Она уже почти выхватила из кармана волшебную палочку, когда здравый смысл одержал вверх над страхом. Что, если слизеринка ждала этого письма уже давно? Что, если его отправитель не простой ее поклонник, а на самом деле дорогой сердцу человек? Каким-либо способом, письмо нужно было вернуть. Но прежде чем нестись обратно в школу сломя голову, разыскивать там старшую из сестер Гринграсс, Ника решила немного подумать и завернула в следующий на улице поворот, где на заснеженной вывеске красовалась надпись «Три Метлы».
Слава Мерлину, внутри, как ни странно, не оказалось никого из ее знакомых, которых она сейчас хотела бы видеть меньше всего. Нервно кусая обветренные губы, Ника заказала кофе с вишневым сиропом и попыталась найти свободное в зале место. Они были, конечно, но все рядом с небольшими, но шумными компаниями и лишь за одним сидела темноволосая девушка, напротив которой был свободный стул. Вероника поспешила к ней, надеясь, что та будет не против кратковременной компании непутевой хаффлпаффки.
- Извините, здесь не занято? Я хотела бы… Ох! – в обернувшейся на ее голос волшебнице Ника узнала ту самую Дафну Гринграсс, чье письмо сейчас тяжелым грузом тянуло карман. Девушка нервно сглотнула и расплескала бы свой кофе, если бы предусмотрительная хозяйка заведения, проходя мимо, не подхватила бы ее кружку. Поблагодарив старую волшебницу за своевременную помощь, Ника снова обратилась к весьма удивленной Дафне: - Вы… Я-я… Можно я все-таки сяду, если Вы никого не ждете? Мне… Мне нужно перед Вами извиниться.