Не понимаю, почему вдруг согласилась пойти с незнакомой девушкой в моё личное место уединения, спокойствия и одиночества, как говорила моя мать, место изоляции. К сожалению, она была права, ведь это ненормально, что шестнадцати-семнадцатилетняя девушка проводит время не с друзьями на травке, разговаривая о различных мелочах, или играет в снежки, строит снеговые фигуры, веселится, а сидит в библиотеке, полностью погружённая в потрясающий мир, созданный вдохновителями, мастерами вдохновения и писательства. Молодые люди многие фыркают, узнавая основное времяпрепровождение девушки, но, видимо, это и есть тот самый некий «тест», который устраивают люди при знакомстве своим будущим избранникам, узнавая, смогут ли они полностью постичь характер. А хотя, наверно, это глупо считать, что вообще когда-либо возможно узнать характер человека, ибо характер есть то самое личное, загадочное, чего невозможно узнать полностью. Ибо люди многие скрывают свои качества, показывая лишь то, чего желают показывать, боясь показать то, что может разочаровать нового знакомого. Лично я, Мораг МакДугал, за шестнадцать лет своей жизни ни разу не видела человека, который показывает свои тайные желания, странные черты характера, готовясь напугать тем самым своего нового знакомого. Если вы знаете такого человека, то могу с улыбкой на губах произнести, что вы счастливый человек, ибо знакомы с тем самым человеком, которого очень сложно найти в нашем сером мире лжи и абсурда.
И вот я иду за спиной девушки, с которой познакомилась буквально две-три минуты назад; точный временной промежуток назвать не могу, ибо часов маггловских с собой нет, а по-другому время я так, к стыду своему, и не научилась распознавать. У меня на языке вертелся вопрос, который был очень сладок и горек одновременно. Суть вопроса состояла в том, почему именно ко мне обратилась она, но показался мне этот вопрос излишне банален, а банальности, как впрочем и нелепости, даже если они и великолепны (как в стихотворении у Маяковского), не нравятся мне, да и боюсь задавать такие вопросы, ибо может снова вернуться желание убежать, как только я начну заикаться, посему я молчала и шла за ней. Не расслышала насчёт предмета, по которому ей требовалась помочь, даже не расслышала её имени, а, проучившись в этом замке шесть лет, я до сих пор не знаю всех поимённо, хоть это и очень странно, но и в тоже время очень мило, ибо мне кажется, что человек не должен знать всех, а интересоваться только близкими людьми, что я и делаю в последнее время. И вот она толкнула дверь, та ей покорно поддалась, мы вошли в прекрасное помещение, запах которого, наверно, является для меня лучшим запахом. Подошла к ней чуть ближе и тихо, чуть не шепча, произнесла:
- С чем тебе требуется помощь? – посмотрела ей прямо в глаза, но получив ответный взгляд, резко отвернулась, румянец заиграл на моих щёках, что очень раздражает меня. Иногда даже чувствую себя глупой куклой, которая только и умеет, что улыбаться, кивать головой, да произносить короткие предложения тихо-тихо. Интересно, ведь мои родители всегда отличались особой громкостью в тональности голоса, а дочь у них уродилась довольно-таки тихая, но исключительно неприятная, и я даже не пытаюсь как-то попросить у кого-то комплимент, как это делают люди, говорящие о себе абсурдную ложь. Это очень красивое действие, ведь сразу собеседник начинает нахваливать человека, говорить, что он прекрасен во всех отношениях, даже если не считает так. Теперь вы понимаете меня, когда я говорю, что наш мир сер и лжив? Подняла глаза и снова устремила свой взгляд на неё, потом резко повернулась на каблуках и направилась к полке с различными учебниками, словарями, энциклопедиями, свитками и прочим, связанным только с учебной частью. Почему-то тогда мне в голову не могло прийти, что это был лишь повод для знакомства, тогда я просто не могла думать, что со мной кто-то пожелать познакомиться. Это казалось чем-то фантастическим, сказочным. Ну, не глупо ли это, скажите мне?

Разве я ей сказала, как зовут меня? Да и вообще, зачем мне, типичному социофобу, кой возможен в моём возрасте, помогать кому-то с Трансфигурацией? Да, моя любовь к этой науке чиста и светла, как кожа младенца, как выражается моя матушка, но всё же, зачем мне эти мудрости, можно ведь просто спокойно посидеть одной в библиотеке на любимом месте у окна и почитать книгу, но уже поздно. Хотя, как говорит мой отец, никогда не поздно. Можно сейчас сбежать, и тогда у меня совсем не останется друзей, и когда я буду тонуть в пучине одиночества, никто не протянет мне руку, и она так и засосёт меня, поглотит на веки вечные. Стоп! Мои мысли принимают снова какой-то странный оборот, необходимо сконцентрироваться на данной цели, в данном случае, этой довольно-таки симпатичной девушке, которую я бы сначала назвала даже глупой, ибо стереотипы никто не отменял, да и предвзятое мнение всегда надрывало все вибры мои души так, что даже вздохнуть можно, но прочь поэтические отступления, мне почему-то захотелось даже спросить её имя. Что я и сделала. Коротко, тихо, так, что нужно прислушаться, чтобы услышать, я задала вопрос: «Как зовут тебя?» и испытующе посмотрела на девушку.
- Итак, что именно не понятно вам в Трансфигурации? – отчеканила я и посмотрела серьёзно на собеседницу, со мной происходило что-то не то. Моя нежность, которая, кажется, всегда бывала во мне, вспорхнула и улетела куда-то очень далеко, и осталась лишь одна некоторая надменность, холодное спокойствие, именно те качества, которые я желала позаимствовать у многих людей, многих личностей, которые вдохновляют меня на различного рода поступки. Побрела медленно к полкам с учебной литературой, проводя пальцами по книгам, которые были прекрасно отполированы, меня всегда удивляла эта особенность женщины, работающей здесь. К сожалению, имя я её забыла, поэтому моё восхищение будет передаваться к женщине, имя которой мне неизвестно, но иногда имя может разочаровать, например, моё. Мораг, Мораг… Мрак, морг и прочие ужасы, которые приходят на ум, когда слышишь это имя. Но это неважно. Встала на цепочки и дотянулась до книги, вцепилась в неё и потянула на себя. Потом прижала к себе, посмотрела на девушку и побрела к своему месту в заросли растений и около окна. Мне оно безумно нравилось, там я могла спокойно помечтать.
- Скажите, как вас зовут? – спросила я, когда моя собеседница села рядом со мной за стол, и посмотрела внимательно на неё, разглядывая её лицо, волосы, шею. Она была очень красива, невероятно, была бы я юношей, то даже полюбила бы её, - меня зовут Мораг. Мораг МакДугал, приятно познакомиться, - и только спустя несколько ничтожных минут поняла, что слишком долго рассматриваю её, мои щёки покрылись румянцем, опустила голову и зашелестела страницами, пытаясь тем самым скрыть своё смущение, которое так некстати накинулось на меня. Мне хотелось ещё что-нибудь спросить у неё, например, о литературе, о семье, о любимых предметах, но мне казалось, что это так банально, что она разочаруется во мне и уйдёт, и не будет этого молчания, и неловких ситуаций, которые, к сожалению, со мной происходят с каждым человеком, кроме моей любви. М-да, это было так странно, что и словами не описать. Но у меня будто онемел язык, в такие моменты я так ненавижу себя. Мне хочется закричать на себя, повыдёргивать себе волосы только для того, чтобы я вымолвила хотя бы одно слово. Неловкая ситуация набирала обороты, а я всё судорожно листала книгу, пытаясь найти хотя бы одно название, за которое я смогла бы зацепиться. Мой голос в голове говорил мне какие-то гадости насчёт того, что у меня не будет больше друзей, что девушка сейчас уйдёт, что людей моего возраста пугает такая излишняя закомплексованность, всем нравятся живые люди, а не ходячие мертвецы, прекрасные актёры.